Академия барона Брамбеуса

Хотел назвать "Невежство и суеверия". Или: сон разума порождает чудовищ... А то: призраки гастрита... Претенциозно, потому название менять не буду... Никаких доисламских мифов о вампирах у тюркских народов, мне кажется, я не слышал. А история такая:
( Read more... )

Развёрнутое содержание на 9 августа 2012 года.
( Read more... )

"Здешние люди внушают приезжему нечто вроде ужаса. Скуластые, лобастые, широкоплечие с маленькими глазами, с громадными кулачищами. Родятся они на местных чугунолитейных заводах и при рождении их присутствует не акушер, а механик. Входит в номер с самоваром или с графином и того гляди – убьет. Я – сторонюсь. …На улице снег (письмо от 29 апреля), и я нарочно опустил занавеску на окне, чтобы не видеть этой азиатчины. …Больше всех нравится в здешних краях Мамин-Сибиряк, описывающий Урал. О нем говорят больше, чем о Толстом".
А.П.Чехов проездом через Екатеринбург, 1890 г. (1)
( Read more... )

Переписка правительственных органов России и Пермской губернии по вопросам «Панисламизма» на пороге первой мировой войны.
Первое документальное оформление этого вопроса в Госархиве Свердловской области я нахожу в фондах Жандармского Управления Верхотурского и Ирбитского уездов, и датируемо оно 1897 годом. Документы, встречаемые мною, я постараюсь представлять наиболее полно. И вот какими соображениями я руководствуюсь в данном случае:
Во-первых, о самом важном документе. «Выдержки из Журнала Особого Совещания» могут служить программой дальнейшего изучения этой темы, так стройно расписаны направления, по которым Правительство предполагает бороться с «татарско-мусульманским» влиянием». Этой темы касается в своей статье Алексеев.[1] Я решил, не боясь повториться, не разрывать «Выдержки» на цитаты, стараясь тем самым не разрушать ту особую и достаточно строгую логику изложения, не трогая и стилистические особенности текста, за которыми буквально слышатся речи того времени. Даже повторения говорят о некой растерянности, а уровень осведомленности не превосходит уровня времен Ильминского. Документ интересен еще и тем, что в нем объясняется, почему не приняты те или иные предложения, что буквально делает вас свидетелями совещания. Познакомившись с документом, я, наконец, мог объяснить себе причины того или иного шага местных властей, которые казались не объяснимыми и выглядели, как местная инициатива. Движение в информационном пространстве, ограниченном рамками документов ГАСО и, отчасти, ГАПО, также диктовало необходимость изложения материала в дискуссионно-ознакомительном ключе. Можно ли, придерживаясь той же логики, представить определенный период национальной жизни и политики, к примеру, Вятской губернии?

С другой стороны, кажущиеся длинноты столь явно указывают на то, как государственная мысль отстает от исторического развития страны, на арену выходят совершенно иные силы, уже не укладывающиеся в рамки панисламизма и пантюркизма, но об этом, как, впрочем, и многом другом, - поговорим в заключении.

Другие документы проливают свет на сложную политическую обстановку в мире, без анализа которой не понять особый интерес правительства к мусульманской теме внутри страны. И в данном случае мне просто не хватает знаний, чтобы понять многие нюансы этого дела. В принципе, я считаю, что разработка этой темы требует коллективного подхода. Без сомнения, определяется пять центров, где можно найти ценнейшую информацию по вопросу, это – Петербург – Российский государственный исторический архив, Москва – Государственный архив Российской федерации и Военный архив; Париж, Константинополь и Каир – три мировых центра «ренессанса» ислама в начале ХХ века (хотя тут же хочется назвать и Берлин, и Токио, и Бейрут) Но что-то подсказывает мне, что вполне можно двигаться, опираясь на местные доступные источники. Проблема чрезвычайно интересна и в силу своей актуальности. Вообще, тема обретает черты международного проекта. Более того, я даже не сомневаюсь, что таковой имеет место быть. Остается что делать? Фантазировать! Итак, приступим.

[1] И. Л. Алексеев, к. и. н, ст. преп. РГГУ (Москва): Ислам, мусульманское общественное движение и проблемы управления мусульманским населением внутренних губерний России в начале ХХ в. в ракурсе российской административной элиты.
...
(продолжение)

Переписка правительственных органов России и Пермской губернии по вопросам «Панисламизма» на пороге первой мировой войны.
Первое документальное оформление этого вопроса в Госархиве Свердловской области я нахожу в фондах Жандармского Управления Верхотурского и Ирбитского уездов, и датируемо оно 1897 годом. Документы, встречаемые мною, я постараюсь представлять наиболее полно. И вот какими соображениями я руководствуюсь в данном случае:
Во-первых, о самом важном документе. «Выдержки из Журнала Особого Совещания» могут служить программой дальнейшего изучения этой темы, так стройно расписаны направления, по которым Правительство предполагает бороться с «татарско-мусульманским» влиянием». Этой темы касается в своей статье Алексеев.[1] Я решил, не боясь повториться, не разрывать «Выдержки» на цитаты, стараясь тем самым не разрушать ту особую и достаточно строгую логику изложения, не трогая и стилистические особенности текста, за которыми буквально слышатся речи того времени. Даже повторения говорят о некой растерянности, а уровень осведомленности не превосходит уровня времен Ильминского. Документ интересен еще и тем, что в нем объясняется, почему не приняты те или иные предложения, что буквально делает вас свидетелями совещания. Познакомившись с документом, я, наконец, мог объяснить себе причины того или иного шага местных властей, которые казались не объяснимыми и выглядели, как местная инициатива. Движение в информационном пространстве, ограниченном рамками документов ГАСО и, отчасти, ГАПО, также диктовало необходимость изложения материала в дискуссионно-ознакомительном ключе. Можно ли, придерживаясь той же логики, представить определенный период национальной жизни и политики, к примеру, Вятской губернии?

С другой стороны, кажущиеся длинноты столь явно указывают на то, как государственная мысль отстает от исторического развития страны, на арену выходят совершенно иные силы, уже не укладывающиеся в рамки панисламизма и пантюркизма, но об этом, как, впрочем, и многом другом, - поговорим в заключении.

Другие документы проливают свет на сложную политическую обстановку в мире, без анализа которой не понять особый интерес правительства к мусульманской теме внутри страны. И в данном случае мне просто не хватает знаний, чтобы понять многие нюансы этого дела. В принципе, я считаю, что разработка этой темы требует коллективного подхода. Без сомнения, определяется пять центров, где можно найти ценнейшую информацию по вопросу, это – Петербург – Российский государственный исторический архив, Москва – Государственный архив Российской федерации и Военный архив; Париж, Константинополь и Каир – три мировых центра «ренессанса» ислама в начале ХХ века (хотя тут же хочется назвать и Берлин, и Токио, и Бейрут) Но что-то подсказывает мне, что вполне можно двигаться, опираясь на местные доступные источники. Проблема чрезвычайно интересна и в силу своей актуальности. Вообще, тема обретает черты международного проекта. Более того, я даже не сомневаюсь, что таковой имеет место быть. Остается что делать? Фантазировать! Итак, приступим.

[1] И. Л. Алексеев, к. и. н, ст. преп. РГГУ (Москва): Ислам, мусульманское общественное движение и проблемы управления мусульманским населением внутренних губерний России в начале ХХ в. в ракурсе российской административной элиты.
...
(продолжение)

Одна из попыток "параллельного" написания текста. Отчасти свой отпечаток наложили видеомонтажные работы. Слишком рыхлой получалась первая часть книги, слишком обрывочны и бедны сведения о дореволюционной жизни мусульманской диаспоры. Разработку такого подхода приостановил. Хотя, возможно, что однажды этот опыт поможет найти иное решение. Одним словом, тоже лаборатория, но с более определёнными темами.
( Read more... )